В то время, когда на юбилее московского актера упроченное тостом явилось общественное мнение, начавшее карать всех преступников; когда грозные комиссии из Петербурга поскакали на юг ловить, обличать и казнить комиссариатских злодеев; когда во всех городах задавали с речами обеды севастопольским героям и им же, с оторванными руками и ногами, подавали трынки, встречая их на мостах и дорогах; в то время, когда ораторские таланты так быстро развились в народе, что один целовальник везде и при всяком случае писал и печатал и наизусть сказывал на обедах речи, столь сильные, что блюстители порядка должны были вообще принять укротительные меры против красноречия целовальника; когда в самом аглицком клубе отвели особую комнату для обсуждения
общественных дел; когда появились журналы под самыми разнообразными знаменами, — журналы, развивающие европейские начала на европейской почве, но с русским миросозерцанием, и журналы, исключительно на русской почве, развивающие русские начала, однако с европейским миросозерцанием; когда появилось вдруг столько журналов, что, казалось, все названия были исчерпаны: и «Вестник», и «Слово», и «Беседа», и «Наблюдатель», и «Звезда», и «Орел» и много других, и, несмотря на то, все являлись еще новые и новые названия; в то время, когда появились плеяды писателей, мыслителей, доказывавших, что наука бывает народна и не бывает народна и бывает ненародная и т. д., и плеяды писателей, художников, описывающих рощу и восход солнца, и грозу, и любовь русской девицы, и лень одного чиновника, и дурное поведение многих чиновников; в то время, когда со всех сторон появились вопросы (как называли в пятьдесят шестом году все те стечения обстоятельств, в которых никто не мог добиться толку), явились вопросы кадетских корпусов, университетов, цензуры, изустного судопроизводства, финансовый, банковый, полицейский, эманципационный и много других; все старались отыскивать еще новые вопросы, все пытались разрешать их; писали, читали, говорили проекты, все хотели исправить, уничтожить, переменить, и все россияне, как один человек, находились в неописанном восторге.
Неточные совпадения
Очень может быть, что так бы и кончилось это
дело измором, если б бригадир своим административным неискусством сам не взволновал
общественного мнения.
Ты вот презираешь
общественную служебную деятельность, потому что тебе хочется, чтобы
дело постоянно соответствовало цели, а этого не бывает.
Как прежде чиновников было так много, что для всякого
дела нужен был чиновник, так теперь всё
общественные деятели.
Шестнадцать часов
дня надо было занять чем-нибудь, так как они жили за границей на совершенной свободе, вне того круга условий
общественной жизни, который занимал время в Петербурге.
Константин Левин слушал его, и то отрицание смысла во всех
общественных учреждениях, которое он
разделял с ним и часто высказывал, было ему неприятно теперь из уст брата.
Но притом было другое, радостное для Сергея Ивановича явление: это было проявление
общественного мнения. Общество определенно выразило свое желание. Народная душа получила выражение, как говорил Сергей Иванович. И чем более он занимался этим
делом, тем очевиднее ему казалось, что это было
дело, долженствующее получить громадные размеры, составить эпоху.
— Каждый член общества призван делать свойственное ему
дело, — сказал он. — И люди мысли исполняют свое
дело, выражая
общественное мнение. И единодушие и полное выражение
общественного мнения есть заслуга прессы и вместе с тем радостное явление. Двадцать лет тому назад мы бы молчали, а теперь слышен голос русского народа, который готов встать, как один человек, и готов жертвовать собой для угнетенных братьев; это великий шаг и задаток силы.
Он мог бы чувства обнаружить,
А не щетиниться, как зверь;
Он должен был обезоружить
Младое сердце. «Но теперь
Уж поздно; время улетело…
К тому ж — он мыслит — в это
делоВмешался старый дуэлист;
Он зол, он сплетник, он речист…
Конечно, быть должно презренье
Ценой его забавных слов,
Но шепот, хохотня глупцов…»
И вот
общественное мненье!
Пружина чести, наш кумир!
И вот на чем вертится мир!
— Что, Соня? — сказал он и вдруг почувствовал, что голос его дрожит, — ведь все дело-то упиралось на «
общественное положение и сопричастные тому привычки». Поняли вы давеча это?
— Это — верно, — сказал он ей. — Собственно, эти суматошные люди, не зная, куда себя
девать, и создают так называемое
общественное оживление в стенах интеллигентских квартир, в пределах Москвы, а за пределами ее тихо идет нормальная, трудовая жизнь простых людей…
Где-то, в тепле уютных квартир, — министры, военные, чиновные люди; в других квартирах истерически кричат, разногласят, наскакивают друг на друга, как воробьи, писатели,
общественные деятели, гуманисты, которым этот
день беспощадно показал их бессилие.
Слушали его внимательно, молча, и молчание было такое почтительно скучное, каким бывает оно на торжественных заседаниях по поводу годовщины или десятилетия со
дня смерти высокоуважаемых
общественных деятелей.
— Это — дневная моя нора, а там — спальня, — указала Марина рукой на незаметную, узенькую дверь рядом со шкафом. — Купеческие мои
дела веду в магазине, а здесь живу барыней. Интеллигентно. — Она лениво усмехнулась и продолжала ровным голосом: — И
общественную службу там же, в городе, выполняю, а здесь у меня люди бывают только в Новый год, да на Пасху, ну и на именины мои, конечно.
Наше
дело теперь — понемногу опять взбираться на потерянный путь и… достигать той же крепости, того же совершенства в мысли, в науке, в правах, в нравах и в твоем «
общественном хозяйстве»… цельности в добродетелях и, пожалуй, в пороках! низость, мелочи, дрянь — все побледнеет: выправится человек и опять встанет на железные ноги…
— Книги! Разве это жизнь? Старые книги сделали свое
дело; люди рвутся вперед, ищут улучшить себя, очистить понятия, прогнать туман, условиться поопределительнее в
общественных вопросах, в правах, в нравах: наконец привести в порядок и
общественное хозяйство… А он глядит в книгу, а не в жизнь!
«Но ваш идеал слишком низок, — скажут с презрением, — деньги, богатство! То ли
дело общественная польза, гуманные подвиги?»
Кажется, честность, справедливость, сострадание добываются как каменный уголь, так что в статистических таблицах можно, рядом с итогом стальных вещей, бумажных тканей, показывать, что вот таким-то законом для той провинции или колонии добыто столько-то правосудия или для такого
дела подбавлено в
общественную массу материала для выработки тишины, смягчения нравов и т. п.
На всех был, — несмотря на то, что многих это оторвало от
дела и что они говорили, что тяготятся этим, — на всех был отпечаток некоторого удовольствия сознания совершения
общественного важного
дела.
И он составил в голове своей проект, состоящий в том, чтобы отдать землю крестьянам в наем за ренту, а ренту признать собственностью этих же крестьян, с тем чтобы они платили эти деньги и употребляли их на подати и на
дела общественные.
Не говоря о домашних отношениях, в особенности при смерти его отца, панихидах по нем, и о том, что мать его желала, чтобы он говел, и что это отчасти требовалось
общественным мнением, — по службе приходилось беспрестанно присутствовать на молебнах, освящениях, благодарственных и тому подобных службах: редкий
день проходил, чтобы не было какого-нибудь отношения к внешним формам религии, избежать которых нельзя было.
— Да, да… Я понимаю, что вы заняты, у вас
дела. Но ведь молодым людям отдых необходим. Не правда ли? — спрашивала Хиония Алексеевна, обращаясь к Марье Степановне. — Только я не советую вам записываться в Благородное собрание: скучища смертная и сплетни, а у нас, в
Общественном клубе, вы встретите целый букет красавиц. В нем недостает только Nadine… Ваши таланты, Nadine…
— О, это прекрасно! Мыслитель, как вы, может и даже должен относиться весьма широко ко всякому
общественному явлению. Покровительством преосвященного ваша полезнейшая брошюра разошлась и доставила относительную пользу… Но я вот о чем, главное, желал бы у вас полюбопытствовать: вы только что заявили, что были весьма близко знакомы с госпожой Светловой? (Nota bene. [Заметь особо (лат.).] Фамилия Грушеньки оказалась «Светлова». Это я узнал в первый раз только в этот
день, во время хода процесса.)
Взяв в соображение 7 пункт закона 13 и 21 ноября и 3 декабря 1849 г., дающий министру внутренних
дел право высылать (expulser) из Франции всякого иностранца, присутствие которого во Франции может возмутить порядок и быть опасным
общественному спокойствию, и основываясь на министерском циркуляре 3 января 1850 года...
—
Дела идут превосходно. Империя не знает, что делать. Elle est débordée. [Ее захлестнуло (фр.).] Сегодня еще я имел вести: невероятный успех в
общественном мнении. Да и довольно, кто мог думать, что такая нелепость продержится до 1864.
Накануне моего отъезда из Ниццы я получил приглашение от начальника полиции de la sicurezza pubblica. [
общественной безопасности (ит.).] Он мне объявил приказ министра внутренних
дел — выехать немедленно из сардинских владений. Эта странная мера со стороны ручного и уклончивого сардинского правительства удивила меня гораздо больше, чем высылка из Парижа в 1850. К тому же и не было никакого повода.
«Киреевские, Хомяков и Аксаков сделали свое
дело; долго ли, коротко ли они жили, но, закрывая глаза, они могли сказать себе с полным сознанием, что они сделали то, что хотели сделать, и если они не могли остановить фельдъегерской тройки, посланной Петром и в которой сидит Бирон и колотит ямщика, чтоб тот скакал по нивам и давил людей, то они остановили увлеченное
общественное мнение и заставили призадуматься всех серьезных людей.
Эти люди сломились в безвыходной и неравной борьбе с голодом и нищетой; как они ни бились, они везде встречали свинцовый свод и суровый отпор, отбрасывавший их на мрачное
дно общественной жизни и осуждавший на вечную работу без цели, снедавшую ум вместе с телом.
Бродя по улицам, мне наконец пришел в голову один приятель, которого
общественное положение ставило в возможность узнать, в чем
дело, а может, и помочь. Он жил страшно далеко, на даче за Воронцовским полем; я сел на первого извозчика и поскакал к нему. Это был час седьмой утра.
Ибо хотя старая злоба
дня и исчезла, но некоторые признаки убеждают, что, издыхая, она отравила своим ядом новую злобу
дня и что, несмотря на изменившиеся формы
общественных отношений, сущность их остается нетронутою.
Помещение дорогое, расходы огромные, но число членов росло не по
дням, а по часам. Для поступления в действительные члены явился новый термин: «
общественный деятель». Это было очень почтенно и модно и даже иногда заменяло все. В баллотировочной таблице стояло: «…такой-то,
общественный деятель», — и выборы обеспечены. В члены-соревнователи выбирали совсем просто, без всякого стажа.
Дело правды Божьей на земле, правды
общественной должно быть
делом творческим, а не разрушительным.
А если доле заставите воздыхать первостатейного бесплодно, то он, будучи занят
делами государственными, вас оставит, дабы не терять с вами драгоценнейшего времени, которое он лучше употребить может на пользу
общественную.
Но нередкий в справедливом негодовании своем скажет нам: тот, кто рачит о устройстве твоих чертогов, тот, кто их нагревает, тот, кто огненную пряность полуденных растений сочетает с хладною вязкостию северных туков для услаждения расслабленного твоего желудка и оцепенелого твоего вкуса; тот, кто воспеняет в сосуде твоем сладкий сок африканского винограда; тот, кто умащает окружие твоей колесницы, кормит и напояет коней твоих; тот, кто во имя твое кровавую битву ведет со зверями дубравными и птицами небесными, — все сии тунеядцы, все сии лелеятели, как и многие другие, твоея надменности высятся надо мною: над источившим потоки кровей на ратном поле, над потерявшим нужнейшие члены тела моего, защищая грады твои и чертоги, в них же сокрытая твоя робость завесою величавости мужеством казалася; над провождающим
дни веселий, юности и утех во сбережении малейшия полушки, да облегчится, елико то возможно, общее бремя налогов; над не рачившим о имении своем, трудяся деннонощно в снискании средств к достижению блаженств
общественных; над попирающим родством, приязнь, союз сердца и крови, вещая правду на суде во имя твое, да возлюблен будеши.
Да и не этому ли отвержению, — не отчуждению ли от мрака самодурных
дел, кишащих в нашей среде
общественной, надо приписать и то, что она так отрадно сияет перед нами благородством и ясностью своего сердца?..
Вообще народ был взбудоражен. Погоревшие соседи еще больше разжигали общее озлобление. Ревели и голосили бабы, погоревшие мужики мрачно молчали, а
общественное мнение продолжало свое
дело.
Иныне здесь, в забытой сей глуши,
В обители пустынных вьюг и хлада,
Мне сладкая готовилась отрада, //…………………………………… //…Поэта дом опальный,
О Пущин мой, ты первый посетил;
Ты усладил изгнанья
день печальный,
Ты в
день его Лицея превратил. //………………………………………
Ты, освятив тобой избранный сан,
Ему в очах
общественного мненья
Завоевал почтение граждан.
…Давно что-то от вас нет листка. Наступило новое царство с тех пор. Что-то оно скажет в
делах общественных. Покамест ничего не выражается. Как будто только вставлен один зубец вместо другого.
Он оставил службу по неприятностям, но, вероятно, устроивши
дела свои в деревне нынешним летом, опять начнет трудиться для пользы
общественной.
В воскресенье получил я, любезный друг Николай, твои листки от 16-го числа. Пожалуйста, никогда не извиняйся, что не писал. Ты человек занятый и
общественными и частными
делами, то есть своими, — следовательно, время у тебя на счету. Вот я, например, ровно ничего не делаю и тут не успеваю с моей перепиской. Впрочем, на это свои причины и все одни и те же. Продолжается немощное мое положение. Марьино с самого нашего приезда без солнца, все дожди и сырость. Разлюбило меня солнышко, а его-то я и ищу!..
— Опровергать лжеучения идеалистов и экономистов, стремиться к уничтожению семейственного и
общественного деспотизма, изменять понятия о нравственности и человеческом праве. Первое
дело —
разделить поровну хлеб по желудкам.
— Тут все
дело в узкости. Надо, чтоб не было узких забот только о себе или только о тех, кого сама родила. Наши силы — достояние
общественное, и терпеться должно только то, что полезно, — опять поучал Белоярцев. — Задача в том, чтоб всем равно было хорошо, а не в том, чтобы некоторым было отлично.
Все, однако, были гораздо снисходительнее к Белоярцеву.
Дело это замялось, и в тот ненастный
день, когда мы встречаем Розанова в глухом переулке, начался переезд в
общественный дом, который положено было вперед называть «Domus Concordiae» (Домом Согласия).
И так без конца,
день за
днем, месяцы и годы, живут они в своих публичных гаремах странной, неправдоподобной жизнью, выброшенные обществом, проклятые семьей, жертвы
общественного темперамента, клоаки для избытка городского сладострастия, оберегательницы семейной чести четыреста глупых, ленивых, истеричных, бесплодных женщин.
— Удивительное
дело, — сказал Вихров, — каким образом это так случилось, что приятели мои, с которыми я сближался в юности, все явились потом более или менее
общественными людьми, не говоря уж, например, об вас, об Плавине, но даже какой-нибудь Замин — и тот играет роль, как глашатай народных нужд и желаний.
— Говорил уж я им, — отвечал за всех голова, — сломаем завтра, а сегодняшний
день просят, не позволите ли вы еще разок совершить в ней
общественное молитвословие?
Павел всмотрелся в него и в самом
деле узнал в нем давнишнего своего знакомого, с которым ему действительно пришлось странно познакомиться — он был еще семиклассным гимназистом и пришел раз в
общественную баню. В это время Вихров, начитавшись «Горя от ума», решительно бредил им, и, когда банщик начал очень сильно тереть его, он сказал ему...
Она не имеет права терпеть, чтобы
общественная нравственность была подрываема, так сказать, при свете
дня.
Если, например, Родион Антоныч и другие заслуженные дельцы являлись своими в управительском кружке и появлялись даже на завтраках Раисы Павловны, то жене Родиона Антоныча, как существу низшего порядка, нельзя было и думать о возможности
разделять общественное положение мужа.
И так во всем: в
общественной деятельности, в своей профессии, особенно в личных
делах.
«Я, говорит, человек не
общественный, дикий, словесности не имею, ни у кого не бываю; деньги у меня, конечно, есть, да ведь это на черный
день — было бы с чем и глаза закрыть.